Администрация города Дзержинска Нижегородской области

ДЗЕРЖИНСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ   

ПРЕССА О ТЕАТРЕ

ПУБЛИКАЦИИ О СПЕКТАКЛЯХ

"А зори здесь тихие..."

"Автобус"

"Алиса в стране чудес"

"Ассакамури"

"Бесприданница"

"Букет"

"Вий"

"Волшебная лампа Аладдина"

"Дураки вы, мужики!"

"Как Ёжик и Медвежонок меняли небо"

"Калека с острова Инишмаан"

"Капитанская дочка"

"Лекарство от одиночества"

"Много шума из ничего"

"Морфий"

"Недоросль"

"Ночь перед Рождеством"

"Продавец дождя"

"Ревизор"

"Страсти по Торчалову"

"Теремок"

"Тётки"

"У самого края"

"Утиная охота"

"Ханума"

"Царевна-лягушка"

"Чёрный управляет всем"

ПУБЛИКАЦИИ О СПЕКТАКЛЯХ
ПРОШЛЫХ ЛЕТ

"Non dolet"

"Алые паруса"

"Баллада о матери"

"Бенефис 2010 г."

"Бенефис 2011 г."

"Блин-2"

"Вечер"

"Волшебник Изумрудного города"

"Господин Пунтила и слуга его Матти"

"Гроза"

"Гроза"

"Двенадцатая ночь"

"Дикарь"

"Дядюшкин сон"

"Дядюшкин сон"

"Жестокие игры"

"Жизнь артиста"

"За двумя зайцами"

"Затейник"

"Земля Эльзы"

"Золотой ключик"

"Изобретательная влюбленная"

"Искусство жениться"

"Квадратура круга"

"Кот в сапогах"

"Кот Федот и Новый год"

"Любишь - не любишь"

"Месье Амедей"

"Мой друг Винни-Пух"

"На всякого мудреца довольно простоты"

"На дне"

"Плутни Скапена"

"Ревнивец"

"Ромео и Джульетта"

"Русское лото"

"Рядовые"

"С любовью не шутят"

"Самоубийца"

"Село Степанчиково и его обитатели"

"Семья с мешком чертей"

"Синяя ворона"

"Сирано де Бержерак"

"Сирена и Виктория"

"Сиротливый Запад"

"Спойлеры"

"Старший сын"

"Стеклянный зверинец"

"Странный отель для нежных сердец"

"Таланты и покойники"

"Тринадцатая звезда"

"Финист Ясный Сокол"

"Фрегат "Паллада"

"Шум за сценой"

"Я тебя никогда не прощу"

Дзержинский театр мне интересен. И это здорово!

 Вячеслав Рещиков – один из молодых (по возрасту), но уже достаточно опытных (по количеству сыгранных ролей) актеров Дзержинского театра драмы. Его театральные работы заметны и зрителем узнаваемы. Это и Тибальт в «Ромео и Джульетте», и Кай в «Жестоких играх», и Эрик в «Донне Люции» и даже один из смешных донов в «Тогда в Севилье...». О себе, о своем отношении к актерскому ремеслу, о ролях и планах на будущее я попросил его рассказать сегодня.

 - Вячеслав Леонидович, расскажите немного о себе. Вы откуда родом?

- Из Казани. Там живут мои родители, там я сначала учился в школе, потом в Казанском театральном училище…

- А почему именно в театральном? Вы мечтали быть актером?

- Нет. Все совершенно случайно вышло. Я закончил 10 классов, а в 11-й не пошел. Было лето, мой друг Василий Минаев, (а мы с ним дружим с 1-го класса) готовился поступать в театральное училище. Ну вот, уговорил и меня.

- А он тоже «случайно» выбрал театральную судьбу?

- Нет. У него как раз все было осознанно и спланировано. Василий из театральной семьи и очень хотел на сцену. Ну так вот, я за один день до экзаменов подал документы, вспомнил какие-то заученные в школе стихи и басни и совершенно неожиданно для себя поступил.

- Не жалеете, что выбрали эту профессию?

- Нет. Абсолютно. У меня были очень хорошие педагоги – Татьяна Михайловна Корнишина и Владимир Александрович Бобков. Они научили любить театр и театральное ремесло.

- А как попали в Дзержинск?

- Тоже с Василием. Я не очень хотел уезжать из Казани. Правда, работать в театре им. Качалова не собирался, планировал перейти на телевидение. А Василия пригласили в Дзержинский театре и я сказал: «Давай я с тобой съезжу на сезон, а потом вернусь». Но вот уже семь лет здесь. Не вернулся. Здесь хороший театр и очень хорошая, сильная труппа.

- За эти годы были роли в разных спектаклях. И классика – Островский, Гоголь, Шекспир. И советская классика, тот же Арбузов, и современная драматургия. Что Вам ближе и интереснее?

- Легко работается в том спектакле, про который ты все понимаешь. И про спектакль, и про пьесу, и про роль. Когда находишь общий язык с режиссером. Вот тогда легко и комфортно. Но так не всегда бывает, чтобы и актер, и режиссер понимали друг друга. Сложно, когда этого нет.

- А были любимые роли?

- Любимой становится та роль, про которую понимаешь, что ты ее сделал. И сделал достаточно хорошо. Тогда она становится легкой и понятной. Вот Даниэль в Ловушке по Р.Тома. Мне очень нравится эта работа. По внутренним ощущениям. Или роль Креонта в «Диогене» (был у нас такой спектакль по пьесе Б.Рацера и В.Константинова).

- А Тибальт в «Ромео и Джульетте»?

- С Тибальтом сложнее, я не ощущаю эту роль своей и там все непросто…Но это тоже очень интересно – делать то, что сложно.

- Актерская судьба порой заставляет «входить» в те спектакли, в которых до этого работали другие актеры. Насколько это трудно? Вот, например роль Кочкарева в «Женитьбе» досталась Вам после смерти Александра Серебрянского. Трудная была работа?

- Да, очень. И репетиций мало, не успеваешь все прочувствовать, прожить, приспособить к себе. Кочкарев – роль сложная, и повторять Александра Викторовича Серебрянского очень не хотелось (да это и невозможно). Вообще, попытка кого-то повторить, скопировать – вещь для актера очень опасная. Но здесь помогло, наверное, то, что я значительно моложе Александра Викторовича и моя роль выстроена была иначе. Молодой парень женит достаточно зрелого мужчину. Это показалось интересно и вроде получилось…

- Хочется еще о двух ролях поговорить. Прежде всего – роль Кая Леонидова в «Жестоких играх» Алексея Арбузова. Вы довольны работой?

- Роль Кая для меня была совершенно новой… Знаете, есть роли, в которых вроде бы повторяешь то, что когда-то делал. А здесь все было совершенно по-новому. Я по жизни человек очень активный и энергичный. Мне хочется двигаться, говорить, петь, танцевать… Хочется всегда что-то делать. А здесь режиссер Л.А.Чигин говорил наоборот, надо снять всю суету, всю «гиперактивность». Это было сложно, но опять же интересно. В результате мне очень нравится роль и, наверное, сегодня она – одна из наиболее любимых…

- А самая экстремальная работа? Титикака в «Блин-2» Алексея Слаповского?

- Ой! Даже не знаю… По натуре я, наверное, ближе к образу Херсаче – активный, где-то даже жесткий… А Олегу Рязанову, как мне кажется, ближе был бы образ Титикаки – такой несколько клоунский, пластичный… Но режиссер А.С.Подскребкин говорил: «Я хочу, чтобы вы себя перебороли, и это борьба будет интересна».

Вообще репетиции спектакля «Блин-2» были непростыми, мы много искали, пробовали… Находили какие-то точки соприкpressaния и с режиссером, и с партнерами. Открывали и в себе что-то новое…

Это очень необычная работа…

- Каков Ваш прогноз зрительской реакции?

- Сложно сказать… Очень сложно… Самая опасная реакция, если подростки (а спектакль адресован именно им) просто прохохочут все два часа. Нам бы хотелось, чтобы в итоге они почувствовали отвращение к тому миру, о котором мы рассказываем, к этому притону, к этой ситуации.. Ну это если говорить о подростках. А вот для людей постарше, кому лет 25-30, там есть о чем подумать. Родителям надо смотреть за своими детьми, помогать им и оберегать их. И в то же время ребенок должен быть свободен. Его нельзя всю жизнь держать на коротком поводке: иди в школу, в спортсекцию, в музыкалку, делай уроки и т.д. С такого поводка ребенок неминуемо сорвется и сам будет стремиться  испытать все «прелести жизни». А в этом случае он, скорее всего, попадет в такую компанию, в которую попал Игорь Блинов: наркотики, вино и пр.

 - Но, наверное, свобода не должна быть безграничной?

- Конечно! Контроль должен быть. Это несомненно! Но должны быть, наверно, не просто строгие запреты, а доверительные отношения. Чтобы можно было все обсудить, во всем разобраться…

- Ну, теперь самое время поговорить о Вашей личной жизни. У Вас в день театра было радостное событие – Вы получили ордер на квартиру. Поздравляю.

- Спасибо большое. Я очень благодарен городу, что он изыскал на это средства. Квартира служебная, но я отношусь к этому спокойно. Я работаю в Дзержинском театре, потому что мне интересно, а не просто из-за квартиры. Изменится что-то в жизни я, может быть, и уйду. Но квартира останется в театре… А вообще я, конечно, очень счастлив. Все-таки жить с двумя мальчишками в однокомнатной квартире достаточно сложно, а здесь у них будет своя территория. Опять же – шаг к собственной свободе. И к собственным обязанностям. По уборке тех же игрушек хотя бы.

-- У Вас двое детей?

- Да. Мальчик и мальчик. Старшему скоро 5 лет, младшему – 2 года. Ходят в садик. Папу любят. И маму, конечно…

- А как зовут Вашу жену? Она из Дзержинска?

- Лена. Она из Решетихи.

- И тоже из артистического круга?

- Нет. Я еще в театральном училище понял, что моя жена не должна быть актрисой. Не должны два человека находиться друг с другом вместе постоянно. Особенно в театре.

По натуре я вообще человек семейный. У меня очень хорошая семья – папа, мама, брат, сестра. Я не могу быть один. И мне очень повезло – я нашел того человека, который мне нужен, и не ошибся.

- Не прогнозируете детям театральную судьбу?

- Пусть выбирают сами. Я не буду навязывать ничего. Хочешь быть актером? Пробуй? Хочешь слесарем – пробуй. Мои родители мне никогда ничего не навязывали. И я им очень за это благодарен. Даже моя ситуация с поступлением в театральное училище… Ребенок не закончил 11-й класс, ушел из школы. Катастрофа! Но мне верили… мама даже не знала, что я поступал в училище, сказал уже потом, когда был зачислен. Конечно, это решение было для них неожиданным, но мне сказали: «Тебе это надо? Учись». Помочь, конечно, помогу всем, чем смогу, но диктовать ничего не буду.

- Я хочу пожелать Вам личного счастья,  интересных ролей, успехов на сцене…

- Спасибо большое!

Александр Михайлов, 2008 г.

ПУБЛИКА, КАК РЕБЕНОК: КАКОЙ ВОСПИТАЕШЬ, ТАКАЯ И БУДЕТ

Актеров нашего Дзержинского драматического театра мы знаем и уважаем, часто видим в премьерных и полюбившихся постановках. Однако не так часто нам выпадает возможность поговорить с ними по душам. «Светский» решил затеять интересный разговор с Вячеславом Рещиковым. Мы выяснили любимые городские маршруты актера и кто является его самым строгим критиком.

– Вячеслав, помните ли вы момент, когда точно решили стать актером?

– Это было весма сумбурно, потому что я не собирался поступать в театральное. Я не доучился в школе один год, ушел вместе с Василием Минаевым сдавать экзамены, можно сказать, за компанию. Попробовал, поступил и 1 сентября забрал из школы документы. Получилось, мою профессию выбрала сама судьба.

– Когда же вы поняли, что это все-таки ваше?

– Осознал это, когда начались экзамены первого курса. Весь первый курс был весельем, приятным новшеством, особо учить ничего не надо, вроде игры все казалось. А вот когда пришло время экзаменов, серьезной работы, я стал понимать, что это сложная профессия. Поэтому, видимо, основной отток студентов именно после первого курса и случился.

– Что для вас было самым сложным в освоении этой профессии?

– Сложности были, ведь что-то незнакомое всегда сложно осваивать. Нужно стараться, работать, когда не получается, пробовать еще раз. Я и сейчас не могу сказать, что овладел актерской профессией полностью. С каждой новой ролью возникают и сложности, вновь учишься чему-то, добиваешься. Останавливаться нельзя никогда. Если остановился, творческая жизнь будет закончена. Один режиссер, который приезжал из Москвы нам ставить спектакль, хорошо сказал: «Да, вы талантливые актеры, вы вышли на сцену и все сделали. А теперь давайте придумаем новый образ». Когда ставишь 5-6 спектаклей в год, поиск образа может потеряться, есть риск сделать все хорошо, но без осмысления, без проникновения. Вот это и сложно – всегда поддерживать в себе стремление погрузиться в образ, посмотреть по-иному.

– Волнуются ли актеры, которые давно служат в театре, перед выходом на сцену?

– Как же не волноваться. Это особое состояние. Я могу за себя сказать, что 80% ролей заставляют поволноваться, а в 20% случаев, просто не знаю почему, выхожу на сцену спокойно.

– У каждого актера, наверное, есть заветная роль, которую мечтается сыграть. Какая она у вас?

– А вот у меня такой нет. Возможно, я прочту какую-нибудь пьесу и скажу: «Вот! Как хочется эту роль сыграть!» Но пока отвечу, перефразируя Высоцкого, лучше ролей могут быть только роли, которые еще не сыграл.

– Какое амплуа вам ближе, легче, понятнее?

– Ну, конечно, удобно, вольготно себя чувствую в роли героя-любовника. Этот этап начинается, как только ты приходишь в театр совсем молодым актером, и вот у меня он еще не закончился. Лет через пять я могу забыть про это амплуа. А интереснее играть абсолютно противоположные характеры: там есть, где покопаться и что придумать. Интересно познавать совершенно отличные от своих собственных переживания и другой характер. Иногда хочется разнообразить роль, но это невозможно, потому что не в органике героя неожиданности, в таком случае сложность сводится к заучиванию текста.

– Часто ли вы импровизируете на сцене?

– Бывает. Актер должен владеть приемами импровизации, но не должен особенно часто их применять. Ведь спектакль – это выстроенный режиссером и освоенный актерами процесс. Если все начнут хором импровизировать, получится лебедь, рак и щука, и все распадется. В спектакле играет не каждый сам себя, а вместе доносят единый замысел. Но, поскольку мы не роботы, и у нас нет 50 дублей, актер может банально забыть текст. Или самая ужасная ситуация – «белый лист», когда просто внезапно отключаешься, выпадаешь посреди действия. Вот в таких случаях помогает импровизация, с помощью которой партнеры выручают друг друга.

– А не вернуть ли суфлера для забывших текст?

– Есть театры, которые работают с суфлерами, но это совершенно особый принцип работы, особое театральное действие. Я, признаюсь, в таком формате играть не смогу.

– Есть ли у труппы дзержинского театра свои приметы и суеверия?

– Есть общие для всех актеров. Нельзя в театре вязать и грызть семечки, а найденный на сцене гвоздь – к новой роли. Но это сродни черной кошке. А каких-то своих, дзержинских особенностей, нет.

– Чем, как вам кажется, региональные театры отличаются от столичных?

– Отличия зависят не от месторасположения, а от головы, которая держит труппу,– режиссера, его профессионализма и таланта. Огромное значение имеет сплоченность и хорошие взаимоотношения в коллективе. Даже за высочайшим профессионализмом порой сложно скрыть серьезный конфликт, и он скажется на качестве спектакля.

– Хотелось ли вам сыграть в кино?

– Да. Вообще, изначально я не хотел идти в театр. Думал, займусь телевидением. И, конечно, хотел сняться в кино. Но снова мой друг Василий Минаев, поехав в Дзержинск, позвал меня с собой. Я подумал, что с февраля до лета могу отдохнуть в театре. Приехал, увидел город, открытых людей, и остался. И вот уже 15 лет живу и работаю в Дзержинске.

– Вячеслав, если бы вас позвали в Голливуд, то в каком жанре и с какими партнерами вам было бы интересно поработать?

– Никогда, конечно, не задавался этим вопросом… Наверное, я не отвечу на него, ведь Голливуд и его актеров мы судим по фильмам, а, так сказать, «кухню» не видим. Сказать, каков тот или иной знаменитый актер в качестве партнера по съемкам, невозможно. Наших-то звезд мы не только в фильмах можем лицезреть, но и на сцене. И если через призму кинематографическую человек не очень виден, то на сцене скрыть, какой человек на самом деле, очень сложно.

– Кого из актеров наших или мировых вы считаете своим ориентиром в профессии?

– Очень многих. Мне нравятся Абдулов, Леонов, Табаков, Миронов… Перечислять и перечислять.

– Согласились бы вы поучаствовать в телепроекте типа «Точь в точь»?

– Ой, с удовольствием, я за любой кипиш, если он творческий. Вот ни в коем случае я бы не участвовал в «Доме-2», где режиссер говорит: «Давай, иди, пни его! А ты плюнь в него!» Смотрят скандал, но мне это неинтересно, потому что совсем не творчество. А вот в проектах актерских я бы с удовольствием поучаствовал. Да, пусть у меня получится в сто раз хуже, и голоса у меня особо-то и нет, мне кажется, пою я ужаснейше. Не понимаю, почему мне дают еще партии какие-то петь в спектаклях… Но я человек такой, пока не попробовал, не отказываюсь. Я считаю, не нужно отказываться заранее под девизом: «Нет, я не смогу».

– Многие актеры, которые бывают в Дзержинске с гастролями, отмечают особую гостеприимность и благожелательность наших зрителей. А вы замечали разницу между нашей публикой и зрителями в других городах?

– Сложно сказать, в чем отличие, потому что публика, как ребенок: какой воспитаешь, такая и будет. У нас зритель воспитан, прекрасный зритель, просто не нарадуемся, аншлаг за аншлагом – это очень приятно. Во многих городах, к сожалению, театр публику не воспитывает. Самый яркий показатель в этом смысле – дети, то, как они себя ведут на спектакле, если приходят без родителей. Их простыми призывами выключить телефоны и не шуршать пакетиками, не угомонишь. Как только начинается представление, становится понятно, насколько изначально настроенными на сценическое действие пришли дети. Поэтому нельзя говорить, что в том или ином городе зритель плохой. Это театр его не подготовил.

– Ощущаете ли вы себя узнаваемой, публичной персоной в Дзержинске? Ограничивает ли вас это каким-то образом?

– Да, пожалуй, ощущаю. Это приятно. Если б я был неузнаваем, тогда зачем работаю актером или в каких-то местах появляюсь, где люди не ходят в театр (смеется,– примеч. автора). А вот ограничений не чувствую, в ситуации, когда приходилось себя как-то сдерживать, не попадал.

– А есть ли постоянные зрители, которых вы узнаете даже со сцены?

– Есть, и их очень много. Смотришь в зал и глазами: «Снова здравствуйте, а вот и вы пришли сегодня, и вас я вижу тоже». А те постоянные зрители, кто по возрасту ближе, часто подходят после спектакля пообщаться, и я не против. Множество хороших, полезных даже знакомств преобретено именно так.

– Есть ли у вас в Дзержинске любимые места, скверы, улицы?

– Да, везде, где можно проехать с коляской (улыбается,– примеч. автора), поскольку у меня трое детей. Я изгулял уже весь Дзержинск, наверное.

– Как бы вы описали характер нашего города, если бы он был героем пьесы?

– Он мне кажется веселым и жизнерадостным, потому что наш город зеленый, а это очень позитивный цвет. Еще он озорной, потому что здесь очень активная, хорошая молодежь. Я веду выпускные в школах и год от года вижу, что молодежь становится все интереснее, грамотнее, многосторонее. Город растет, и молодых становится больше. Вот, например, в один из праздников на эстраду в парке сколько талантливых групп музыкальных вышли!

– Какие книги вы любите читать?

– К великому моему стыду, я не люблю читать. Столько всего приходится читать при подготовке к каждой роли, очень много сопутствующей литературы к каждой пьесе. Нужно многое почерпнуть для образа своего героя, его психологического портрета. Вот, может быть, поэтому художественная литература откладывается. На работе с книжкой, получается, еще и дома с ней. Уж лучше я с детьми поиграю или погулять схожу.

– Остается ли у вас время на другие увлечения, кроме театра?

– Это единственное мое увлечение. Театр занимает если не 100% времени, то 80-90% точно. Даже за семейным ужином разговоры все о театре. Даже сны и те про театр. Мы не можем выключить станок и уйти домой.

– Я так понимаю, что если дети учат стихи к празднику, то с ними папа учит?

– Если у папы есть на это время. Учат они с мамой, а я уже звено завершающее. Я им актерские навыки не навязываю. Ведь не должен же сын парашютиста обязательно тоже прыгать. Я просто обьясняю, как легче запомнить, чтобы они не тратили время на зубрежку.

– Какая у ваших детей любимая папина роль? Они же бывают на ваших спектаклях?

– Да, конечно. Даже уже в одном участвовали. А по поводу моих ролей говорят так: «Понравилось» или «Ну, нормально». Вот такая их оценка (улыбается,– примеч. автора). Основной строгий цензор у меня супруга. Я к режиссеру подхожу, говорю, так, значит, и так моя супруга считает, а он отвечает: «А это верно, вот я и хотел, чтоб ты сам до этого дошел». Хорошо, что они думают в одном направлении.

– Вячеслав, какой вопрос вы задали бы актеру, если бы брали у него интервью?

– Поскольку я в профессии, то спросить о чем-то неизвестном сложно. На все ведь вопросы я ответ и сам знаю, нечего спрашивать. Это бы очень зависело от личности, с которой пришлось бы беседовать.

Интервью: Наталья Курганская, фото: личный архив Вячеслава Рещикова

Журнал "Светский в Дзержинске"

ПРЕССА О ТЕАТРЕ

ИНТЕРВЬЮ

Интервью с Екатериной Максименко

Интервью с Иваном Никулиным

Интервью с Марией Шиманской

Интервью с Артемом Барановым

Интервью с Артемом Барановым

Людмила Купоросова

Интервью с Валентиной Губкиной

Интервью с Юрием Кислинским

Интервью с Юрием Кислинским

Интервью с Андреем Крайнюковым

Интервью с Денисом Мартыновым

Интервью с Зоей Морозовой

Интервью с Татьяной Орловой

Интервью с Татьяной Орловой

Интервью с Екатериной Рязановой

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Андреем Подскребкиным

Интервью с Вячеславом Рещиковым

Интервью с Игорем Тарасовым

Интервью с Игорем Тарасовым

Интервью с Ларисой Шляндиной

Интервью с Егором Шашиным

Интервью с Михаилом Смоляницким

Интервью с Александром Расевым

Интервью с Валентином Морозовым

Интервью с Валентином Морозовым

Интервью с Виктором Шрайманом

Интервью с Леонидом Чигиным

Интервью с Михаилом Тяжевым

Интервью с Евгенией Труш

Интервью с Ольгой Герр

Интервью с Николаем Стяжкиным

Интервью с Федором Архиповым

Интервью с Юрием Березой

Интервью с Леонидом Хейфецом

Интервью с Сергеем Стеблюком

Интервью с Юлией Ауг

Интервью с Аманом Кулиевым

К ИСТОРИИ ТЕАТРА

"Истинный Храм искусства"

"Храм искусств"

К 100-летию Нины Конаковой

К 100-летию Филиппа Лещенко

К 100-летию Теодора Лондона

Белла Чуркина

Пишет зритель