Администрация города Дзержинска Нижегородской области
Муниципальное бюджетное учреждение культуры

ДЗЕРЖИНСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ

Ради пяти минут творчества

К 100-летию со дня рождения актёра и драматурга Теодора Исааковича Лондона

Теодор ЛондонИмя актёра и драматурга Теодора Исааковича Лондона неразрывно связано с историей Дзержинского театра драмы. И хотя молодёжи оно сегодня мало что скажет, дзержинцы старшего поколения наверняка помнят знаменитый спектакль «Настоящий человек» по книге Бориса Полевого, в котором Теодор Лондон сыграл главную роль – лётчика Алексея Мересьева, сумевшего выстоять, победить и вернуться за штурвал самолёта после сложной операции по ампутации ног.
Этот спектакль, премьера которого состоялась в далёком 1953году,  был особенно важен для актёра – ведь он не просто показал в нём образ сильного и мужественного человека, но и выступил как драматург, сумевший перевести сложную повесть на театральный язык. И, как лётчик Мересьев, воплотить в жизнь свою мечту - увидеть на сцене собственное произведение.

Мальчишка с Театральной

Теодор Лондон родился в начале прошлого столетия, 16 июня 1914года. Вероятно, он мог бы стать кем угодно: инженером, мореплавателем, ученым или авиатором. Но судьбе было угодно на всю жизнь увлечь его сценой.
В 1924 г. семья Лондонов переехала жить в Нижний Новгород и поселилась в маленьком домике во дворе знаменитого драматического театра. С этого все и началось…
Сначала 10-летний Тувка вместе со сверстниками просто заглядывал в окно гримерки, а по вечерам чердаками пробирался на театральную галерку и смотрел все спектакли. В скором времени ребята организовали свой цирк, стали выпускать живую газету, издали два номера рукописного журнала, а иногда, как все мальчишки, просто гоняли мяч во дворе.
Однажды они крутились у служебного входа в театр. Какой-то незнакомец окликнул мальчишек и спросил, не хотят ли они играть на сцене – для оперы «Аида» нужны были негритята. Маленький черноголовый Тувка даже вывернул нижнюю губу, от чего удивительно стал похож на негритенка. Его взяли. Ах, какой же восторг он испытывал от этих коротких минут на сцене!
Жизнь вокруг бурлила. Хотелось испробовать все, успеть везде. Совместные игры сплотили подростков, и поэтому когда в 1930 году началось строительство Горьковского автогиганта, они дружно бросили школу и пошли в ФЗУ.
Однако своих детских увлечений искусством не оставили – создали агитбригаду, полюбившуюся в ФЗУ, а потом и на стройке.
Через полтора года завод был пущен, при нем организован ТРАМ – театр рабочей молодежи, основной костяк которого составили ребята с Театральной площади.

У молодости есть одно несомненное преимущество - оптимизм и масса энергии. Вот как рассказывали о своём театре его актёры в полушутливых-полусерьёзных стихах:

«Автозавод еще не был выстроен.
Мы явились в разгар черновых работ.
Наше развитие, черновое и быстрое,
Начиналось так же, как начат завод.
Бригада малоформистов в фанерных бараках
Свирепо холодала, учась и спеша;
В ночных штурмах, в авральных драках
Взросла ее коллективная душа.

Это сказано коротко. Жизнь труднее.
Работали ночью, мечтали по утрам.
Бригада не распадалась.
И вот над нею
Появилась гордая вывеска: ТРАМ.
Мы знали, что мы ничем
не удивительны,
Мы только строка из истории страны,
Когда стальные шеи вытянув,
Очертания стройки становились ясны».


Началась серьезная театральная жизнь, постановка настоящих спектаклей. 

Учитель


У самодеятельных актеров не было настоящей школы, подготовки, не было ничего, кроме энтузиазма. И когда в 1933-1934годах началось массовое колхозное движение, ребята с Театральной оставили свой ТРАМ и организовали колхозный театр.
О том, в каких условиях приходилось тогда работать, ярко рассказывает следующий эпизод, о котором вспоминал Лондон:

...1934—1935 годы. Актеры Горьковского колхозного театра, в том числе и я, в любую погоду, на машинах, лошадях, а то и пешком добираются до зрителей-колхозников. Знакомятся с обста­новкой, собирают факты о людях, мешающих колхозному  делу, о лодырях, пьяницах и вечером перед спектаклем через эпидиаскоп показывают на экране карикатуры и едкие эпиграммы на дезорга­низаторов колхозной жизни.

Однажды в одном из колхозов Сергачского района во время демонстрации нашей световой газеты, которая в этот вечер обру­шиласьнпа расхитителей колхозного добра, из зала послышался крик: «Живыми не уйдете, гады, из села. Будете помнить, как в чужие дела нос совать!..»

В зале поднялась суматоха, захлопали двери, злобный, но трусливый враг убежал, матерясь и крича уже издали: «Головы за пазухой принесете!..»

Утром мы узнали, что был убит выстрелом из нагана председатель этого колхоза. Он сидел у окна и читал «Поднятую целину». Так и упал лицом на раскрытую книгу, казалось, уснул, склонившись над романом...


Над коллективом берет шефство театр им. Вахтангова. В это время их учителем и лучшим другом становится режиссер, актер и автор пьес в стихах Павел Григорьевич Антокольский.
Вот как рассказывал о первой встрече артистов с вахтанговцами Виктор Юшковский:

Горьковский театр имени Чкалова вырос из ”кочевого” колхозного театра, который возник на строительстве Волжского автомобильного завода, ”первого гиганта первой пятилетки”, за десять лет до войны. Его актерами были строители и заводские рабочие, организовавшие трудовую коммуну, а первыми настоящими учителями оказались вахтанговцы. В 1934году Московский театр имени Вахтангова, в духе времени, взял шефство над самодеятельным коллективом Театра рабочей молодежи. Молодым артистам посчастливилось учиться у таких мастеров, как народные артисты России Л. Шихматов, М. Синельникова и Г. Алексеева. Корифеи сцены Борис Захава и Борис Щукин читали им лекции по режиссерскому и актерскому ремеслу. Некоторое время руководил театром драматург, режиссер и поэт Владимир Масс, которого за ”контрреволюционные произведения” вскоре арестовали вместе с Эрдманом и отправили в тобольскую ссылку. Но главными учителями и наставниками молодого коллектива стали Антокольский и Бажанова – режиссер Вахтанговского театра и актриса, педагог училища имени Щукина.

”Мы трепетали. Ничего еще не успевшие повидать, прочитавшие мало книг – зеленые, необученные артисты. И вот к нам едут москвичи, ученики легендарного Вахтангова”, – вспоминал о первой встрече заслуженный артист России Теодор Лондон. – ”Столичные деятели прославленного театра должны были выглядеть, по нашим соображениям, солидно, основательно. А из вагона вышла худенькая, маленькая женщина, почти девочка… Зоя Константиновна Бажанова. За ней двигалось уж совсем непонятное существо в платочке, завязанном по-деревенски, с кошелками в руках…И последним появился в дверях вагона небольшого роста мужчина, тоже одетый далеко не эффектно… его черные, живые глаза неизвестно кому лукаво подмигивали. Единственное, что как-то обнадеживало, – роскошная, причудливой формы трубка в зубах у этого обычного мужчины. Из трубки шел головокружительный, столичный аромат табака ”Золотое руно”

«Меня окружала одаренная, вышколенная в суровом труде, способная на чудеса рабочего рвения советская молодежь, - писал позже Антокольский. – Я многим обязан общению с нею и по совести не знаю, где кончалось мое руководство и начиналось мое ученичество у молодежи».
Антокольский – человек необычайной одаренности, энергии и эрудиции. Несколько поколений советских поэтов и писателей считают его своим учителем. Среди них - Симонов, Алигер, Матусовский, потом Луконин, Межеров, Гудзенко, наконец, Евтушенко, Окуджава и многие другие.
- Павел Григорьевич воспитывал в нас прежде всего человечность, гражданственность, - рассказывал Т.И. Лондон, - а уже потом «лепил» из нас актеров. Он считал, что из плохого человека никогда не получится хорошего артиста или поэта. До появления вахтанговцев во главе с Антокольским и его супругой, актрисой Зоей Константиновной Баженовой, мы варились в собственном соку: сначала в рабочей, потом в колхозной массе. И вдруг появились эти люди – светлые, чистые, мудрые, с их эрудицией и культурой. Мы впитывали от них все – и это было замечательной и такой необходимой школой.
В дальнейшем учительство переросло в большую и крепкую дружбу, сохранившуюся на долгие годы…
Вернёмся к воспоминаниям Виктора Юшковского:

Антокольский сотрудничал с коллективом, получившим признание, долгие годы. Благодаря ему театр осуществил ”много больших и сложных постановок, пользовавшихся любовью и признанием зрителей” Театр оставался верным традициям русской сцены, ”пытался реализовать принципы, завещанные Евгением Багратионовичем Вахтанговым, основа которых – правдивое изображение жизни, сочетающееся с театральной яркостью в средствах выражения”. Горьковский театр завоевывал места на фестивалях, имел доброжелательную прессу, росло мастерство артистов. 

Вот как Павел Антокольский рассказывал о буднях молодого театра:

"Поднятая целина" - спектакль 30-х годовВ начале зимы 1934г. была начата работа над инсценировкой «Поднятой целины». Это необычайно трудное для маленького коллектива в двадцать человек предприятие было осуществлено с помощью вахтанговских педагогов силами самого театра. Несколько исполнителей играло по две роли. Сложный, массовый спектакль был подготовлен в глухом колхозе в течение месяца. Приспособленного для репетиций помещения не было, но работали днем и ночью, сопровождая репетиции оживленными дискуссиями об образах и социальном смысле романа. Здесь очень пригодился политический опыт ребят, знакомство с условиями классовой борьбы на селе. Недаром этому спектаклю театр придавал особое значение. Он оказался его «Чайкой», его «Принцессой Турандот». 

"Поднятая целина" - спектакль 30-х годовПрежде всего, был необычен зрительный зал: внимательный, узнающий в лицо героев романа и воспринимающий их как живых людей. На неискушенных зрителей произвела ошеломляющее впечатление простая и оправданная выдумка театра, перебросившего действие одной из центральных картин в зрительный зал.

Весть о начале войны артисты театра услышали во время выступления в районах Горьковской области. И в первый же день коллектив театра выразил желание поехать на фронт. По возвращении из области театр переключился на обслуживание бойцов и командиров  Красной армии, проходивших военное обучение в лагерях. Затем стал до конца войны фронтовым театром, выступавшим на фронте и  в прифронтовой полосе.
Артисты театра в годы войны дали более 1000 концертов в воинских частях Западного фронта, выступали на аэродромах, летных постах, оказывали помощь в организации художественной самодеятельности, ансамблей песни и пляски на фронте. Процитируем один из документов того времени:


Фронтовое выступлениеПРИКАЗ № 77
по отделу по делам искусств Горьковского областного исполнительного комитета от 18 июля 1942г.

Вот уже несколько месяцев, как дружный, творчески спаянный коллектив театра им. Чкалова стал неотъемлемой частью Красной Армии, целиком переключившись на художественное обслуживание защитников Родины. В условиях суровой действительности работники театра с честью переносят тяжесть фронтовой и прифронтовой работы и, не считаясь с трудностями, своим художественным словом, песней, пляской, жизнеутверждающей пьесой воодушевляют бойцов и командиров Красной Армии на героические подвиги.

В коллективе кипит горячая творческая жизнь, в нем нашлись свои поэты, драматурги, композиторы и на материале фронтовой действительности создали свой собственный репертуар. Так, т. Антокольский, режиссер данного театра, написал пьесу о великом летчике нашего времени - В.П. Чкалове, Масс В.З. - художественный руководитель театра - написал целый ряд стихов и песен, артисты театра Н.Г. Куличенко и Т.И. Лондон создали героико-сатирическое представление "Приключения фронтовых друзей", артист И.А. Шароградский написал ряд героических стихов и песен. Все это свидетельствует о высоком патриотическом подъеме в коллективе театра и неисчерпаемых возможностях творческого роста коллектива.

Приказываю объявить благодарность всему коллективу театра за честную и самоотверженную работу по обслуживанию действующих частей Красной Армии. (Подпись)

Каждое выступление театра на фронте было отмечено такими щедрыми словами благодарности. 

Для концертных выступлений артисты Т.И.Лондон и Н.Г.Куличенко написали сценарий  большого представления – фронтовое обозрение «Николай и Ермолай», которое пользовалось  огромным успехом у зрителей. Тепло принимались стихотворения на темы фронтовой жизни артиста И.А. Шароградского, особенно драматические поэмы «Комсомолка» о Зое Космодемьянской и «Валерий Чкалов». Водевиль И.А. Шароградского и Н.Г. Куличенко «В нашей хате», посвященный патриотическому подъему по сбору средств на вооружение Красной армии, радовал тружеников села. Кроме этого театр показывал спектакли «На дне», «Павел Греков», «Адмирал Нахимов», «20 лет спустя», «Жди меня», «Давным-давно» и др.
С 1 мая 1943г. коллектив театра работал на агитпароходе «Пропагандист», обслуживающем речников спецперевозок «Волготанкер».
Концерты проходили на командных пунктах батальонов, дивизий, в штабе армии, 16 из них были даны непосредственно на передовой и в землянках. Часто артисты  не прекращали свое выступление даже во время начинавшегося пулеметного и минометного обстрела.
Нередко на фронте в медсанбате горьковчане сдавали кровь для раненых бойцов и командиров Красной армии.

И снова вместе со своими учениками – Павел Григорьевич и Зоя Константиновна. Театр колесил по фронтовым дорогам, и вместе с ним вел походную  изнурительную жизнь немолодой уже, сорокашестилетний поэт, лишь однажды позволивший себе обронить в письме, как сильно устал и постарел.

Проработавший три с половиной года в действующей армии, драматический театр имени Чкалова прибыл в Томск.

Горьковчане привезли несколько готовых спектаклей, в репертуаре их значились пьесы ”На дне”, ”Давным-давно”, ”Лес”, ”Сады цветут” и ”Женитьба Фигаро”. Томичи приняли театр доброжелательно, зал во время спектаклей был всегда полон. За два месяца горьковчане дали 46 спектаклей, которые посмотрели около 50-ти тысяч зрителей.  Выступали в госпиталях, в колхозах, ”обслуживая” посевную кампанию, в пионерских лагерях и санаториях. Летом, когда помещение театра закрыли на ремонт, артистам дали мало подходящую сцену клуба имени Сталина, где они стали готовить три новых постановки.

Первый послевоенный театральный сезон, по предложению Антокольского, решили открыть шекспировской пьесой о любви, пьесой Симонова ”Так и будет” и ”Свадьбой Кречинского” Сухово-Кобылина. ”Ромео и Джульетту” в собственном переводе ставил Павел Антокольский –  это была единственная постановка бессмертной трагедии за всю историю томского театра. Пытаясь объяснить свой выбор, показать, как современна шекспировская пьеса, поэт писал, обращаясь к зрителю: ”Трагедия говорит о том, что беззаветная любовь и беззаветная ненависть всегда героичны. Ради любви и верности друг другу Ромео и Джульетта вызывают на бой всё общество, весь строй жизни, все силы неба и земли… Вот почему они оба близки нашей молодежи”. И дальше: ”Этот спектакль мы посвящаем нашей молодежи, славной, трудоспособной, героической молодежи, которая умеет беззаветно любить и беззаветно бороться за то, что она любит” 

Много лет спустя в стихотворении, посвященном Теодору Лондону, который сыграл Ромео, поэт напишет: 

Пошла репетиция. Дверь на запор.
Свершается пиршество наше.
Вас двое влюбленных, и вы до сих пор
Не венчаны в келье монашьей.
Джульетта твоя молода и нежна,
Свисают шпалерами розы.
Но горе – невольно уснула она
В смертельных объятиях прозы…

К спектаклю Бомарше ”Женитьба Фигаро”, который на томской сцене поставили Зоя Бажанова и Теодор Лондон, текст песен написал сам Антокольский. На премьере ”Ромео и Джульетта” Антокольский прочел, как повелось, несколько глав из сокровенной поэмы, посвященной погибшему на фронте сыну.

Впрочем, вскоре, в конце 40-х, у театра начались проблемы и многие артисты, в том числе и Лондон, оставили Томск в поисках других театров и режиссеров. К этому времени у него появилась главная мечта - воплотить на сцене образ любимого, легендарного героя тех лет - лётчика Алексея Маресьева из напечатанной в 1946году повести Бориса Полевого. К этому времени Лондон уже имел свой драматургический опыт. В его архиве была написанная в 1942году пьеса "Козьма Минин", фронтовые зарисовки, ну и, конечно, бесценный опыт работы в ТРАМе и колхозном театре.

Успех

В кабинете директора Центрального детского театра в Москве в мягких низких креслах сидели двое – директор К.Я. Шах-Азизов и Теодор Лондон.
- Я к вам с двумя предложениями, - сказал Теодор Исаакович. – Вот моя инсценировка «Повести о настоящем человеке». Это первое предложение. Второе – я сам. Возьмите меня в театр хотя бы на самую низкую ставку актера.
 - Самая низкая актерская ставка у нас маленькая, а у вас семья, - ответил на предложения Лондона Шах- Азизов. – Вы не должны идти на это…
Это был отказ. Правда, об инсценировке директор дал лестный отзыв. В других театрах было почти то же.
В 1951году Лондон приезжает  в Дзержинск. Здесь происходит его встреча с режиссёром, решившим вынести на сцену пьесу молодого автора. Это был так же недавно пришедший в театр Филипп Алексеевич Лещенко. И началась работа...

 …Прошло несколько лет. И вот в Москве, в театре им. Ленинского комсомола идет спектакль «Настоящий человек»."Настоящий человек" - сцена из спектакля Играют его актеры маленького, почти не известного никому театра из города Дзержинска Горьковской области.
Двадцать дней подряд шел спектакль. О нем говорила вся Москва, писали все газеты, некоторые журналы. В роли Маресьева – Теодор Лондон.
После спектакля к нему за кулисы приходят Рубен Симонов, Серафима Бирман, Алла Тарасова, Тамара Макарова. Его поздравляют с прекрасной ролью.
1 сентября 1955года был подписан Указ о присвоении артистам Т.И.Лондону и В.П.Мачкасову, а также режиссёру Ф.А.Лещенко звания заслуженного артиста РСФСР.

Спектакль имел большой успех. И, наверное, не только потому, что сама повесть в то время была необычайно популярна. Важнее другое - яркая и мощная энергетика, выплескивающаяся со сцены и захватывающая зал. Вот как говорил об этом сам Лондон:

На опыте работы над спектаклем мы не только разумом, но и сердцем поняли, что актерское мастерство — очень важное качество нашего труда — не является еще исчерпывающим условием театрального искусства, что актер, исполняющий роль своего современника, пе­редового советского гражданина, должен прежде всего быть граж­данином в самом высоком смысле этого слова, беззаветно любить Родину и страстно ненавидеть ее врагов. Без этого  качества самое высокое мастерство холодно и мертво.

"Настоящий человек" - сцена из спектакляОб этой постановке написано много статей и воспоминаний. И о том, как долго и сложно шла работа над спектаклем, и как тепло и с каким энтузиазмом принимал дзержинскую постановку зритель и в Горьком, и в Москве.
Вот что писал о спектакле Александр Штейн:

Центральную роль играет автор инсценировки артист Т. Лондон. Пожалуй, это наибольшая удача, - да так оно и должно быть: без победы артиста, исполняющего роль Алексея Мересьева, не может быть выигран спектакль в целом, ибо в нем, Мересьеве, воплощены главные черты советского человека.
Большевистскую страстность артист Т. Лондон сделал основным лейтмотивом трактовки образа Мересьева. Она не в громких словах, не в красивых фразах. В пьесе роль Мересьева на редкость немногословна. Иной раз всего лишь несколько фраз, а сколько в них содержания, сколько скрытого темперамента, сколько волнения! Внешняя скупость средств скрывает огромную внутреннюю эмоциональность. Артист вводит нас в прекрасный духовный мир, в котором живет его герой. Его Мересьев весь в горении, весь устремлен к действию. Эта устремленность и в том, как Мересьев, преодолевая неимоверную, нечеловеческую боль, там, в лесу, сквозь зубы, в полуобморочном состоянии повторяет одно слово: "двигаться", "двигаться", "двигаться"... И в том, как он учится танцевать... "Настоящий человек" - сцена из спектакляИ в том, как он добивается, чтобы ему было разрешено летать. Эти сцены исполнены по-настоящему талантливо, мастерски...

Благосклонно отнёсся к инсценировке и Борис Полевой.


"Поднятая целина" - спектакль 50-х годов …И снова он сидел в мягком низком кресле напротив Шах-Азизова, теперь уже по его приглашению. Ему предлагают играть вместо перешедшего в другой театр ведущего артиста Михайлова, обещают квартиру…
 - Нет, теперь я не могу бросить моих друзей, коллектив, - следует ответ.
Это было в 1954году.

 Потом Теодор Исаакович, вспоминая опыт колхозного театра, инсценировал «Поднятую целину» и с успехом играл в ней Давыдова. Автор книги М.А.Шолохов с большим одобрением отнесся к её театральному варианту. Даже разрешил включить в пьесу эпизоды из второй, в то время ещё не законченной книги романа, а некоторые сюжетные линии и совсем изменены (так Лушка, которую с успехом играла Н.А.Конакова, в спектакле становилась настоящей подругой Давыдова, защитив его от кулацкой расправы.)

 Дзержинский театр снова выступал в Москве. А позже были постановки пьес "Боевые друзья", "Девушка любит меня", роли в других спектаклях.
В начале 60-х Лондон переехал в Подмосковье, в Ногинск. Т.Лондон в роли журналиста. Спектакль "Гостиница "Астория"

Ради пяти минут на сцене

В 1966году на премьеру спектакля «Дым Отечества» в Ногинск приезжал сам Константин Симонов и одобрил инсценировку, написанную Теодором Лондоном.
Вот как вспоминал об одной из репетиций этого спектакля актёр Юрий Стосков:

Мне досталась одна из главных ролей, а моя жена, теперь заслуженная артистка России Тамара Гаврилова, исполняла роль медсестры Кати. Однажды на репетиции Симонов сидел в тёмном зале, один в четвёртом ряду, и внимательно следил за действием.

Я играл фронтовика, который, лишившись руки, вернулся домой. Когда объявили перерыв, Теодор Лондон за кулисами сказал мне: «Когда была твоя сцена, Симонов вытащил трубку и хотел раскурить. Но так и остался сидеть неподвижно. Поздравляю, Юра!» Для меня это была настоящая удача!

 Позднее «Дым Отечества» ставили многие театры в разных городах страны.
Теодор Лондон был так же автором инсценировки романа Чернышевского "Что делать?" и водевиля "Девушка любит меня".  Его инсценировки широко ставились в советских театрах.
 В театральных программках против фамилии Лондон обычно писали: «Заслуженный артист РСФСР». Но как мало говорят эти слова зрителю, и как много труда, успехов и неудач скрывается за ними.
Теодор Лондон играл не только главные роли. Так, в спектакле «Соловьиная ночь» по пьесе В. Ежова он появлялся на сцене всего лишь раз в необычной роли. Но его герой оставался в памяти зрителей. Настоящий профессионал не считает для себя зазорным серьезно относиться даже к маленькой роли. Главное – показать характер, мотивы поведения своего героя. А чем меньше роль, тем труднее это сделать, тем больше труда она подчас требует.
Теодор Исаакович любил повторять: «Ради пяти минут настоящего творчества на сцене, когда раздаются аплодисменты зрителей, стоит тратить долгие месяцы актерского труда».

Использованы материалы  газеты "Богородский вестник" (статья В. ЗОБКОВОЙ "Мальчишка с Театральной" «БВ 23.10.2008г.), статья П.А.Антокольского "История одного театра" ("Театр" №8, 1937г.) воспоминания Т.И.Лондона, В.Юшковского, документы ГУ ГОПАНО и др. 

«Настоящий человек» Теодора Лондона

Значимой вехой в летописи Дзержинского драматического театра и в творчестве его режиссера Филиппа Лещенко в 1954 году стала постановка пьесы по инсценировке молодого талантливого актера Теодора Лондона «Настоящий человек», созданная им по произведению писателя Б. Полевого «Повесть о настоящем человеке». В ее основу были положены реальные события Великой Отечественной войны, происшедшие с молодым летчиком-истребителем Алексеем Маресьевым, сбитым фашистами в воздушном бою. После ампутации ступней обеих ног он отказался смириться с судьбой и вновь вернулся в истребительную авиацию, став Героем Советского Союза.
 
Становление актера и драматурга

Актер сценария постановки Теодор Исаакович Лондон родился 16 июня 1914 года, а в 1924 году семья перебралась на жительство в Нижний Новгород. Подростком он учился в ФЗО и там увлекся театром, постановкой на сцене «живых газет». В 1933-м Теодор поступил актером в Театр рабочей молодежи (ТРаМ) при Нижегородском автозаводе, затем - в Горьковский передвижной драматический театр им. Чкалова. Он был создан на базе молодежных агитколлективов автозавода и активно сотрудничал со столичным театром им. Вахтангова. Оттуда охотно командировали в Горький своих режиссеров и актеров для постановок пьес. Возглавлял передвижной театр директор Н.А. Егоров, художественным руководителем был В.З. Маас, а режиссером стал вахтанговец П.Г. Антокольский. Наставниками творческой молодежи выступали выдающиеся актеры Б. Щукин, Б. Захава и И. Толчанов. Живой, ищущий новых форм коллектив постоянно передвигался, забираясь в самые отдаленные уголки области. Расставляли свои декорации на сцене деревенского клуба, а то и прямо в поле под открытым небом, и представление начиналось.

Они подружились с первого знакомства: маститый режиссер столичного театра, известный поэт, драматург Павел Антокольский и никому неизвестный, начинающий актер Теодор Лондон. В живой творческой атмосфере театра им. Чкалова и раскрылся актерский талант Лондона, здесь он впервые пробовал себя в драматургии.

Театр и война

С началом Великой Отечественной войны театр автозаводцев стал фронтовым: вел культурно-художественное «обслуживание» частей и гарнизонов Московской зоны обороны. Для концертных выступлений актеры Т.И. Лондон и Н.Г. Куличенко написали сценарий большого представления - фронтовое обозрение «Николай и Ермолай», которое зрители принимали на «ура». Театр показывал спектакли: «На дне», «Павел Греков», «Адмирал Нахимов», «20 лет спустя», «Жди меня», «Давным-давно» и другие.

Накануне Дня Победы труппу в полном составе пригласили работать в Томск. Там родился новый театр. Он открылся 30 апреля 1945 года спектаклем «Давным-давно» по пьесе А. Гладкова. В первом же сезоне давали пьесу Шекспира «Ромео и Джульетта», Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского». Много лет спустя П. Антокольский посвятил Теодору Лондону свое стихотворение, вспоминая блестяще сыгранную Теодором роль Ромео. Молодой актер, пробуя силы в режиссуре, поставил в Томске и спектакль по пьесе Бомарше «Женитьба Фигаро», сыграв в нем главную роль.

В Дзержинске

В 1950-м Т.И. Лондон вернулся в Горький и, немного поработав на сцене ТЮЗа Горьковского автозавода, в 1951 году был принят в труппу дзержинского театра.

Теодор Исаакович на одном дыхании написал свою инсценировку по повести Б. Полевого «Повесть о настоящем человеке». Он не раз предлагал ее Н.А. Покровскому, В.Л. Витальеву - тогда главным режиссерам Горьковского театра драмы и ТЮЗа. А однажды во время гастролей столичного театра им. Ленинского комсомола в г. Горьком Лондон добился встречи с художественным руководством театра - народной артисткой СССР С.В. Гиацинтовой, народной артисткой РСФСР С.Г. Бирман. В гостинице он читал им свой сценарий. Но все усилия оказались напрасными: по ходу действия большая часть спектакля проходила в палате госпиталя. Актеры, изображая раненых, вынуждены играть лежа на больничной койке. «Сцена этого не потерпит», - отрезала Бирман, выслушав чтение до конца. Спустя время Лондон познакомил со своей инсценировкой режиссера дзержинского театра Филиппа Лещенко. «Я прочитал сценарий, и он меня по-настоящему увлек, - рассказывал позже Филипп Алексеевич. - Частенько бессонными ночами размышлял, как поставить пьесу, делал свои замечания. После горячих споров Лондон соглашался с моими поправками, и вскоре мы приняли обоюдное решение: «Спектаклю - быть!».

Борьба за спектакль

К тому времени многие маститые драматурги пытались инсценировать повесть о подвиге летчика Алексея Маресьева - и все неудачно. Зритель хорошо помнил художественный фильм «Повесть о настоящем человеке», который с большим успехом шел на экранах страны с 1948 года. Поэтому желание инсценировать повесть провинциальным театром вызывало обоснованное недоверие и у самого автора - писателя Бориса Полевого. Драматург и режиссер вложили немало душевных сил, чтобы инсценировка обрела наконец достойное сценическое воплощение. Автор пьес отправился в Москву на прием к заведующему сектором отдела культуры при ЦК ВКП(б) П.А. Тарасову. Только после разговора с ним сценарий утвердили, пьесу разрешили к постановке. На этом борьба за спектакль не закончилась. Лондон видел себя в главной роли героического летчика Алексея Маресьева, но в 1956 году в стране еще не исчезли антисемитские настроения, поэтому местные чиновники осторожничали с утверждением на эту роль Лондона. Снова тревоги, волнения, бессонные ночи. Вместе с директором дзержинского театра Г.А. Модестовым ломали голову, как обойти запрет. Уже полным ходом шли репетиции, по эскизам театрального художника А.М. Мазанова изготовили костюмы и декорации, музыкальный руководитель театра П.Г. Беренков написал к спектаклю музыку. Пробы на роль легендарного летчика молодых актеров театра Г.А. Дмитриева и В.А. Белянкина не принесли удачи. Хоть плачь - роль у них не складывалась! Лещенко не отступал, продолжал обивать пороги кабинетов местных и областных партийных чиновников, добиваясь разрешения назначить на главную роль Теодора Лондона. В конце концов ему это удалось.

Не жалели ни сил, ни времени

Лондон и Лещенко понимали: всю ответственность за результат они взяли на себя, и в случае провала спектакля могли потерять все. Филипп Алексеевич вспоминал: «Были готовы отдельные сцены, но для актеров и для меня все еще оставалось неясным, как показать перелом в жизни сценического героя Мересьева, когда он, поборов отчаяние, начинает верить в то, что сможет вернуться в строй. И неожиданно решение этой сцены подсказал старый мастер одного из дзержинских заводов Федор Алексеевич Резников. Большой любитель театра, он часто бывал у нас на репетициях. Видя, что у актеров не получается эпизод, он подошел к Лондону и ободряюще сказал: «Во всяком деле бывает заминка, но сдаваться нельзя. Раз пошел в атаку, с полдороги не поворачивай назад. Ну а если невмоготу, затяни песню - помогает. Я это по Гражданской войне знаю». Резников запел. Постановщики решили использовать песню, подсказанную старым рабочим. Теодор Лондон дописал несколько куплетов, подобрали музыку. И сразу в эпизоде все стало на свои места: слова песни, которую подхватил герой пьесы, помогли ему обрести веру в себя, а затем вернуться в строй. Генеральную репетицию провели в присутствии зрителей: пригласили солдат из местной воинской части, друзей театра. Из Горького прибыла приемочная комиссия - волновались невероятно. К всеобщей радости, все получилось! 22 февраля 1954 года состоялась премьера спектакля. Еще никогда не было так трудно попасть в театр всем желающим. Спектакль получился на редкость ярким, целостным и воспринимался зрителями на едином дыхании. О спектакле дзержинцев заговорили в театральных кругах, о нем восторженно писали критики.

Успех в столице

В 1954 году коллектив театра пригласили в Москву сыграть этот спектакль на сцене Московского театра им. Ленинского комсомола.

И снова небывалый успех. На московской премьере побывал писатель Борис Полевой, оставил восхищенный отклик. Л.М. Каганович, занимавший высокий пост в правительстве, после спектакля прошел к актерам за кулисы и сказал им: «Молодцы, растяпинцы! Утерли нос столичным артистам». Инсценировка спектакля была записана на Всесоюзном радио.
 
Вскоре режиссеру-постановщику Ф.А. Лещенко, исполнителям главных ролей Т.И. Лондону, В.П. Мачкасову было присвоено почетное звание «Заслуженный артист РСФСР». Спектакль гремел на всю страну. Лишь спустя некоторое время после триумфа в Москве его премьера состоялась в г. Горьком.

А в июле 1957 года театр из Дзержинска вновь был приглашен на гастроли в столицу. На этот раз коллектив представил на суд москвичей инсценировку Т. Лондона по роману М. Шолохова «Поднятая целина» в постановке режиссеров театра Б.А. Черкасского, Л.А. Лукацкого. Одну из главных ролей - коммуниста Семена Давыдова - вновь с большим успехом сыграл дзержинский актер Теодор Лондон.

Судьба драматурга

В 1961 году Теодор Исаакович оставил Дзержинск и поступил в Ногинский областной театр. Здесь он выходил на сцену в роли Шварца в «Потерянном сыне» Арбузова, доктора в спектакле «Время любить» В. Пановой, в роли Хагерта «В стане врага» драматурга Стадника и многих других.

В 1966 году драматург Лондон осуществил на ногинской сцене свою заветную мечту: поставил инсценировку по произведению Константина Симонова «Дым Отечества». Актер театра Юрий Стосков исполнил одну из главных ролей. Фронтовой поэт Симонов приехал в театр на генеральную репетицию, затем на премьеру. С тех пор они подружились: Теодор Лондон и актер Стосков, позже - народный артист России, не раз бывали в гостях у знаменитого писателя в Москве. Все годы Лондон поддерживал дружбу с П.Г. Антокольским, не раз бывал у него на даче в Красной Пахре.

Лондон до последних дней своей жизни служил в Ногинском драматическом театре, поставив здесь ряд спектаклей по собственным инсценировкам. После ухода из жизни в 1990-е годы на доме в Ногинске, где он жил, в память об актере и драматурге установили мемориальную доску.

 А постановка «Настоящего человека» Ф. Лещенко и Т. Лондона 1954 года осталась в истории дзержинского театра и театрального искусства страны как лучшее сценическое воплощение повести Б. Полевого. Инсценировку Лондона перевели на украинский, китайский и чешский языки. Ее ставил Театр народной армии в Пекине, Пражский молодежный театр.
 
Станислав Шальнов,
краевед
"Дзержинское время"
 
На фото:
Сцена из спектакля «Настоящий человек». В роли летчика А. Мересьева Теодор Лондон (справа). В роли комиссара Воробьева Валентин Мачкасов. 1954 г.
Теодор Лондон и писатель Б. Полевой. 1954 г.
Автограф Т. Лондона
Режиссер Ф.А. Лещенко. 1950-е годы